Майкл Муркок - Спящая волшебница / The Sleeping Sorceress [= Участь Белого Волка, Рыцарь Хаоса, The Vanishing Tower]

Его коническая шапка из меха, железа и кожи имела наушники, которые он теперь опустил и завязал под подбородком, а его тяжелый плащ из оленьей кожи плотно облегал плечи.

Элрик же словно не замечал холода. Его собственный плащ развевался за ним на ветру. На нем были штаны из темно-синего шелка, рубашка черного шелка с высоким воротником, стальной нагрудник, покрытый, как и его шлем, черным блестящим лаком и изящно украшенный серебром. К его седлу были привязаны две корзины, на которых были укреплены лук и колчан со стрелами. На боку у него раскачивался огромный рунный меч Буревестник — источник силы его и несчастий, а на правом бедре находился длинный кинжал, подаренный ему Йишаной — королевой Джаркора.

У Мунглама были такие же лук и колчан. На каждом боку у него висело по мечу — один был короткий и прямой, другой — длинный и искривленный на манер тех, что делали на его родине — в Элвере. Оба клинка были в ножнах из великолепно выделанной илмиорской кожи, прошитой алыми и золотыми нитями.

Те, кто их не знал, могли бы подумать, что видят пару наемников, которым повезло больше, чем большинству их коллег по ремеслу.

Кони неутомимо несли их по местности. Это были высокие шазаарские жеребцы, славившиеся в Молодых королевствах своей выносливостью и сообразительностью. Они были рады возможности двигаться после нескольких недель заточения в трюме таркешитского корабля.

Время от времени Элрику и Мунгламу попадались небольшие деревеньки — несколько приземистых домишек из камня с соломенными крышами, но путники избегали их.

Лормир был одним из старейших Молодых королевств, и прежде история мира создавалась главным образом в Лормире. Даже мелнибонийцы знали о деяниях древнего лормирского героя — Обека из Маладора, что в провинции Клант; этот герой, согласно легендам, освободил новые земли от Хаоса, который царил за Краем Мира. Но былая мощь Лормира давно уже закатилась (хотя этот народ и оставался одним из самых сильных на юго-западе), и он превратился в страну, которая была сколь живописной, столь и культурной. Элрик и My иглам проезжали мимо земледельческих хозяйств, ухоженных полей, виноградников и фруктовых садов — деревьев с золотыми листьями, окруженных поросшими мхом стенами. Прекрасная и тихая земля, так не похожая на оставшиеся позади беспокойные, бурлящие северо-западные страны — Джаркор, Таркеш и Дхариджор.

Мунглам поглядывал вокруг; они замедлили ход, переведя лошадей на неторопливую рысь.

— Телеб К'аарна может принести много горя этим землям, Элрик. Они напоминают мне мирные холмы и долины моей родины — Элвера.

Элрик кивнул.

— Беспокойные годы Лормира кончились, когда лормирцы сбросили иго Мелнибонэ и провозгласили себя свободным народом. Мне нравится этот мирный ландшафт. Он успокаивает меня. Вот еще одна причина, по которой мы поскорее должны найти колдуна — пока он не начал творить здесь пакости.

Мунглам тихонько улыбнулся.

— Поостерегись, мой господин. Ты опять поддаешься тем самым чувствам, которые так презираешь…

Элрик выпрямился в седле.

— Ладно, давай поторопимся, чтобы побыстрей добраться до Йосаза.

— Чем скорее мы доберемся до какого-нибудь города, с порядочной таверной и теплым камельком, тем лучше. — Мунглам поплотнее закутал свое худое тело в плащ.

— Тогда молись о том, чтобы душа этого колдуна поскорее попала в ад, господин Мунглам, потому что тогда и я с удовольствием сяду перед огоньком и просижу так всю зиму, если тебе того хочется.

Элрик резко перевел коня в галоп. Над мирными холмами начал смыкаться вечер.

Лормир был известен огромными реками. Именно благодаря рекам эта земля стала богатой и продолжала оставаться сильной.

Спустя три дня пути, когда с небес начал падать легкий снежок, Элрик и Мунглам, спустившись с гор, увидели перед собой пенящуюся воду реки Схлан — притока Зафра-Трепека, который нес свои воды за Йосазом в направлении моря у Трепесаза.

Ни один корабль не заходил в Схлан так высоко, потому что здесь на каждой мили были пороги и водопады, но Элрик собирался послать Мунглама в древний город Стагасаз (где Схлан вливался в Зафра-Трепек), чтобы купить там небольшую лодку, на которой они могли бы подняться по Зафра-Трепеку до Йосаза, где, как был уверен Элрик, скрывался Телеб К'аарна.

Они гнали коней по берегу Схлана, надеясь до темноты успеть добраться до городских окраин. Они скакали мимо рыбацких деревушек и домов местной знати, время от времени их окликал мирный рыбак, закидывавший невод в тихие глубины реки, но они не останавливались. Рыбаки здесь все как один были краснолицы, носили огромные пушистые усы и одевались в разукрашенные льняные блузы и кожаные сапоги чуть ли не до паха. Эти люди в прежние времена были в любой момент готовы оставить рыболовные сети, взять в руки мечи и алебарды, сесть на коней и отправиться на защиту своей земли.

— Может быть, позаимствовать лодку у кого-нибудь из рыбаков? — предложил Мунглам. Но Элрик отрицательно покачал головой.

— Местные рыбаки известны своими длинными языками. Слух о нашем прибытии вполне может опередить нас, и Телеб К'аарна, таким образом, будет предупрежден.

— Мне кажется, ты осторожен сверх всякой меры…

— Он слишком часто уходил от меня.

Они увидели новые пороги. В сумерках перед ними предстали огромные черные камни, через которые перекатывалась ревущая вода, посылая высоко вверх холодные брызги. Здесь не было ни домов, ни деревень, а тропинка вдоль берега сузилась, и Элрику с Мунгламом пришлось замедлить коней и двигаться осторожно, чтобы не свалиться в воду.

Мунглам, перекрывая шум воды, закричал:

— Мы сегодня дотемна не успеем добраться до Стагасаза!

Элрик кивнул.

— Минуем пороги и сделаем привал. Вон там. Снег продолжал падать, и ветер дул им в лицо, что еще сильнее затрудняло их продвижение по узкой тропинке, которая петляла теперь высоко над рекой.

Но наконец непогода стала стихать, тропинка стала пошире, а вода спокойнее, и путники с облегчением оглянулись — они были на ровном месте, где вполне можно было устроить привал.

Первым их увидел Мунглам.

Палец его дрожал, когда он указал в небо на севере.

— Элрик, что ты об этом думаешь?

Элрик взглянул на низкое небо, смахивая с лица снежинки.

Поначалу в его взгляде отразилось недоумение. Брови Элрика сошлись к переносице, глаза прищурились.

Какие-то черные тени на небе.

Крылатые тени.